RSS-Feed
 |
| Кирилл Букетов |
Постсоветский правовой контекст
Право на организацию профсоюза и коллективные переговоры признано Объединенными Нациями одним из основополагающих и закреплено во Всеобщей декларации прав человека. Эти права дают любому работающему человеку возможность участвовать в экономике и добиваться сбалансированного распределения прибыли, создаваемой трудом. Признание этих прав является одним из главных отличий цивилизованного современного государства от деспотий, диктатур и тоталитарных режимов.
Страны Восточной Европы, образовавшиеся на территории Советского Союза, переживают болезненную и парадоксальную трансформацию. В советской системе трудовых отношений права на свободное объединение в профсоюз и коллективные переговоры формально были признаны, хотя на практике никогда не реализовывались. Профсоюзы были встроены в государственную машину, занимались распределением социальных благ и воспитанием трудящихся в духе любви к руководству единственной и правящей политической партии.
В 1991 году советский режим рухнул, но новые государства, образовавшиеся на его территории, унаследовали советское патерналистское законодательство в сфере трудовых прав и свобод. Разница, однако, состояла в том, что теперь этими правами и свободами можно было реально воспользоваться. Конечно, работодатели не спешили преподносить их на блюдечке, но проявив определенную настойчивость, рабочие многих предприятий частного и государственного сектора получили возможность самоорганизации, коллективного выдвижения и отстаивания своих требований.
Централизация власти и профсоюзы
После относительно недолгого периода политической свободы практически во всех странах Восточной Европы начался процесс реставрации авторитарного правления. Централизация власти стала главной доминантой внутренней политики в Беларуси, Туркменистане, Казахстане, Таджикистане, Узбекистане, России. Но на фоне ограничения свободы прессы, превращения парламентов в контролируемые президентской властью олигархические клубы и преследований политических оппонентов власти как бы забыли о трудовых правах, и их сворачивание носило постепенный характер.
Объяснением тому может служить социальная апатия. Социологические опросы 90-х годов XX и первого десятилетия XXI века постоянно показывали низкий уровень доверия к профсоюзам, неверие людей в коллективное действие. В 1990-е годы были распространены индивидуальные формы протеста, а из коллективных действий наиболее распространенной формой являлась голодовка. Немногочисленные спонтанные забастовки на этом фоне не вызывали серьезного беспокойства у власти и у работодателей.
В этот период профсоюзное движение было аморфно, но общие тенденции «закручивания гаек» уже дали о себе знать, и в нескольких странах власти попытались вернуть профсоюзы под контроль государства – что было относительно успешно сделано в Азербайджане, Молдове и Беларуси. Однако в России, Грузии и Казахстане попытки госорганов поставить профсоюзы на место «приводного ремня» натолкнулись как на пассивное, так и на активное сопротивление.
Пробуждение рабочего класса
В тех странах, где государство признавало независимость профсоюзов, рабочее движение постепенно активизировалось, а протесты приобретали организованные формы. Рабочий класс заявил о себе в 2008 году – забастовка рабочих завода «Ford» в Санкт-Петербурге за повышение заработной платы стала первым примером классического столкновения между трудом и транснациональным капиталом. Рабочие проявили высокую организованность и добились победы. По России прокатилась целая волна акций с схожими требованиями, свидетельствовавшими о возрождении в стране рабочего движения.
Теперь все становилось серьезно – и власть отреагировала на это незамедлительно. Ее реакция не сильно отличалась от реакции на любые другие проявления гражданской активности: репрессии против рабочих активистов, законодательные ограничения профсоюзных прав и свобод и попытки коррумпировать наиболее активные профсоюзы.
В 2008 году за попытку организации профсоюза был брошен за решетку Валентин Урусов – профорганизатор в алмазодобывающей кампании «Алроса». Затем местный суд в Тверской области признал содержание профсоюзных листовок экстремистским, фактически поставив вне закона любую профсоюзную агитацию. Суды автоматически признавали любые забастовки незаконными. В Молдове власти попытались арестовать пятерых рабочих сахарного завода в городе Глодень за организацию акций с требованием выдачи задерживаемой 6 месяцев заработной платы. В Казахстане суды стали применять статью «разжигание социальной розни» ко всем, кто осмеливался выдвигать социальные требования. Маховик репрессий параллельно раскручивался во всех странах региона. Кульминацией этого процесса стал жанаозенский расстрел.
Жанаозенский расстрел
В декабре 2011 года власти Казахстана применили вооруженную силу для того, чтобы положить конец забастовке на нефтяных промыслах Мангистаусской области. Многомесячный трудовой спор, в котором в момент подъема участвовало более 20 тысяч рабочих, завершился трагедией. 16 протестующих погибло, более ста были ранены. Эта беспрецедентная мера (последний раз в регионе власть применяла вооружённую силу для разгона рабочей демонстрации в российском Новочеркасске в 1962 году) была предпринята для того, чтобы остановить рост рабочего движения и распространение его влияния.
На протяжении семи месяцев забастовки рабочие проявляли дисциплину и настойчивость, готовность идти на риск и высокую сплоченность, подавая пример рабочим в других отраслях и в других странах. Все это время власти и корпорация «КазМунайГаз» отказывались пойти на переговоры с бастующими, однако после расстрела вину за трагедию власть попыталась переложить на самих рабочих. 37 человек было обвинено в организации массовых беспорядков и разжигании социальной розни. За решетку были брошены рабочие лидеры, среди которых Роза Тулетаева, получившая самый длительный срок – 7 лет лишения свободы.
Жанаозенский расстрел 2011 года стал переломной точкой. До этого момента профсоюзы сталкивались с разными формами давления и ограничения своих прав, но стрелять в рабочих власти не осмеливались. Сам по себе факт применения огнестрельного оружия против участников мирного протеста резко изменил контекст, в котором продолжается сегодня борьба за трудовые права – с этого момента любые, даже самые жестокие действия власти и работодателя по подавлению рабочих акций стали морально легитимными.
Профсоюзы и правозащитные организации – необходимость сотрудничества
Мы имеем дело с криминализацией трудовых протестов, выведением их за рамки трудового права и переводом в категорию криминальных действий. Это вынуждает профсоюзных активистов и правозащитные организации к сотрудничеству. Если ранее профсоюзные юристы специализировались в сфере коллективных и индивидуальных трудовых споров, очерченной конвенциями и нормами Международной организации труда, то теперь профсоюзы все чаще сталкиваются с необходимостью использования экспертизы по уголовному праву.
Последний тому яркий пример – арест трех лидеров Шереметьевского профсоюза летного состава (ШПЛС) в декабре 2013 года. Дело против них было сфальсифицировано администрацией компании «Аэрофлот», после того как профсоюз заставил корпорацию выплатить летчикам 33 миллиона долларов компенсаций за вредные условия труда и неудобные графики. Алексей Шляпников, Валерий Пимошенко и Сергей Кнышов теперь могут быть приговорены к 10 годам лишения свободы. Репрессивное трудовое законодательство продолжает развивать Казахстан. На рассмотрение парламента выносятся законы об ограничении общегражданских свобод, права на проведение мирных собраний, шествий, выражение собственного мнения. Проект закона «О профсоюзах» фактически ставит под запрет деятельность организаций, не имеющих общенационального статуса. В этих условиях Конфедерация свободных профсоюзов Казахстана и целый ряд правозащитных организаций при поддержке своих международных ассоциаций совместно пытаются отстоять последние гражданские свободы. Параллельно ведется работа по оказанию помощи пострадавшим во время жанаозенского расстрела, арестованным активистам и членам их семей.
Свободное профсоюзное движение отреагировало на эти процессы созданием Центра защиты профсоюзных прав (Trade Union Rights Defense Centre). В его задачи входит оказание поддержки профсоюзным активистам, подвергшимся репрессиям в результате уголовного преследования. Возглавил центр Валентин Урусов, досрочно освобожденный из колонии в результате международной кампании солидарности. Центр был открыт при поддержке Конфедерации труда России в декабре 2013 года и в настоящий момент координирует усилия профсоюзов региона по оказанию помощи лидерам ШПЛС и активистам движения нефтяников Казахстана.
Ожидания Майдана
Продолжение курса на ущемление прав рабочих в регионе чрезвычайно опасно. Оно закрывает возможность мирного, легального выражения протеста, без которого неизбежны рост коррупции, социального расслоения, напряженности и агрессии. Удивительным образом, гражданское движение Майдана в Украине может способствовать перелому ситуации в регионе.
В декабре 2013 года центральные улицы Киева заполнили многотысячные массы людей, протестовавших против коррупции и сворачивания демократических прав и свобод. Режим президента Януковича ответил насилием на народный протест, что вызвало еще больший подъем, вынудивший Януковича бежать из страны. На протестной волне к власти пришли политики право-либерального толка, ориентирующиеся на поддержку программ МВФ и Всемирного Банка, и новая украинская власть, очевидно, планирует следовать курсом сокращения социальных расходов.
Но с другой стороны, Майдан создал новую реальность, в которой власть в значительно большей степени подконтрольна обществу, а общество убеждено в том, что целью Майдана было восстановление именно социальной справедливости. Есть надежда, что добившись смены коррумпированного правительства своей беспрецедентной по масштабу мобилизацией, украинский народ не останется безмолвным и при попытках проведения антисоциального курса, а продолжит активно отстаивать демократические и социальные требования.
Создание условий для свободной организации рабочих в профсоюзы ради участия на равных с работодателями в системе трудовых отношений, где государство выступает только арбитром, было бы логичным и правильным шагом для любой киевской власти. А появление на территории региона такого прецедента может стать примером возможной альтернативы авторитарной системе и вдохновляющим фактором для рабочих соседних стран.
Примечание: данная статья впервые была опубликована в издании Французской лиги за права человека "Lettre des droits de l'Homme en Europecentrale et orientale", n°11, Май/Июнь 2014 .
Скачать статью в формате PDF
Кирилл Букетов отвечает за проведение международных кампаний Международного союза работников пищевой и табачной промышленности, сельского хозяйства, гостиничного и ресторанного обслуживания, общественного питания и смежных отраслей (IUF, Женева), а также входит в Совет Центра защиты профсоюзных прав (Trade Union Rights Defense Center, Москва).
Ссылки:
Human Rights Watch: Striking Oil, Striking Workers Violations of Labor Rights in Kazakhstan’s Oil Sector
Кирилл Букетов. Колокол Жанаозена: помнить, объединяться, побеждать! Gabriel Levy. Zhanaozen: worker organisation and repression
