Милфорд Бэйтмен

Оптимистическое начало
Тридцать лет назад была широко распространена теория о том, что идеальным решением проблем безработицы и нищеты в развивающихся странах может стать микрофинансирование – выдача микрокредитов беднякам, чтобы они смогли начать свой прибыльный бизнес. Политика микрофинансирования тесно связана с именем обучавшегося в США бангладешского экономиста, лауреата Нобелевской премии 2006-го года, д-ра Мухаммада Юнуса. Теория микрофинансирования прославляла самостоятельность и частное предпринимательство, и фактически дискредитировала любые формы коллективных действий, в том числе профсоюзы, социальные движения и кооперативы. В теории микрофинансирования было заложено неприятие социальных затрат, политики развития в интересах бедных слоев населения и, прежде всего, неприятие коллективных действий, направленных на справедливое распределение власти и богатств. Поэтому неудивительно, что неолиберальные политики, занимающиеся стратегией развития (развивающихся стран), сразу же воспылали любовью к данной теории. Всемирный Банк, USAID и прочие организации стали весьма агрессивно проталкивать концепцию микрофинансирования, и, чтобы сократить необходимость в субсидировании проектов, требовали сделать саму практику микрофинансирования прибыльным бизнесом. Вскоре микрофинансирование стало наиболее приоритетным профилем деятельности международного сообщества по развитию. Именно проекты микрофинансирования получали наиболее щедрое финансирование. Они же, как предполагалось, должны были стать самой эффективной политикой экономического и социального развития.

Кристиан Шодер

Вилли Земмлер

Часть рабочего движения все еще испытывает серьезные сомнения относительно мер по сокращению производственных выбросов углеродов ради уменьшения эффекта глобального потепления. В общественной дискуссии высказываются опасения, что от политики по защите окружающей среды пострадает работающее население, как на Севере, так и на Юге – из-за роста уровня безработицы. Как и общественное мнение, правительства неохотно занимаются проведением национальной и международной политики по борьбе с глобальным потеплением. Они навязывают ориентированную на рынок политику защиты окружающей среды, согласующуюся с традиционной экономической теорией, но неэффективную на практике.

В данной статье мы хотим опровергнуть бытующие опасения. Мы также хотим подчеркнуть, что процесс развития глобального потепления может пойти по пути самоусиления – что принесет еще больше вреда населению Земли и сделает попытки повернуть его вспять еще более затратными. Кроме того, мы утверждаем, что политика смягчения глобального потепления, если ее проводить правильно, может оказать позитивное влияние на занятость. После рассмотрения различных способов решения проблемы мы предложим ряд неотложных и перспективных действий.

Томас Пэлли

Маршалл Маклюэн, известный философ в области медиа-коммуникаций, писал: «Мы формируем наши инструменты, а они, в свою очередь, формируют нас». Его проницательное замечание также применимо и к экономике, которая формируется экономической политикой, основанной на экономических идеях. Это стало темой моей недавней книги, в которой утверждается, что глобальный экономический кризис – это продукт ошибочной политики, основанной на ошибочных идеях.

Существует три разные точки зрения на кризис. Первая точка зрения – это жесткая неолиберальная позиция, которая может быть обозначена как «гипотеза о провале правительства». В США ее представляет Республиканская партия и Чикагская школа экономики. Вторя точка зрения – это мягкая неолиберальная позиция, которую можно обозначить как «гипотезу о провале рынка». В США ее разделяют администрация Обамы, половина Демократической партии и экономические кафедры Массачусетского технологического института, а в Европе – политики «третьего пути». Третья точка зрения – это прогрессивная позиция, которую можно назвать «гипотезой о разрушении всеобщего процветания». Ее придерживается другая половина Демократической партии и рабочее движение, но у нее нет сторонников на ведущих экономических факультетах от того, что альтернативные теории там подавляются ортодоксальными.

Ян Кремерс

Недавнее «открытие», что в домах, построенных по программе социального жилья, обнаружен асбест, вызвало у общественности бурю негодования, несмотря на то, что это далеко не единичный серьезный инцидент, связанный с использованием асбеста. Помимо него был громкий процесс в Турине против ряда руководителей крупных промышленных фирм, которым был вынесен обвинительный приговор за то, что они десятилетиями сознательно подвергали своих работников воздействию «волокон-убийц», и тревожная статистика ежегодных показателей смертности среди учителей, работавших в государственных школах, построенных с применением асбеста. В свою очередь, мотивировка, которой руководствовалась группа видных международных экспертов в своем недавнем исследовании, носила весьма прагматический характер. Их целью было документально подтвердить тот факт, что асбест по-прежнему распространяется по миру, и нет никаких оснований прекращать борьбу против тенденций дальнейшего его использования и против его последствий. К сожалению, запрет на использование асбеста во всех странах Европейского Союза (ЕС) не стал концом этой опасной истории; это был лишь один из шагов, необходимых для защиты трудящихся и граждан от фатальных последствий использования данного минерального волокна, изначально считавшегося бессменным рекордсменом среди теплоизоляционных материалов. Сказка о «безопасном обращении с асбестом», благодаря которой до сих пор поддерживается его импорт и применение во многих странах мира, должна уйти в небытие.

Ниже мы представим резюме основных событий, которые привели к постепенному запрету асбеста в Европе и росту внимания со стороны данной индустрии к другим континентам.